Сексуальное насилие над детьми: истории повзрослевших жертв
в их собственных воспоминаниях
Количество преступлений против половой неприкосновенности детей неуклонно растет. Скорее всего, статистика даже вполовину не отражает ситуации с сексуальным насилием над детьми, потому что родители пострадавших умалчивают о том, что произошло, а дети боятся рассказывать об этом родителям.
Татьяна Черемухина поговорила с четырьмя женщинами, пережившими сексуальное насилие в детстве, о том, что с ними случилось, как они это пережили, и что они делают сейчас, чтобы уберечь от насилия собственных детей. Имена в статье изменены.
СВЕТЛАНА, 42 ГОДА
Мои родители часто говорили мне не заходить в лифт или в подъезд с незнакомыми людьми, не доставать при них ключи от квартиры. Я же считала, что взрослые всегда поступают правильно, я даже и подумать не могла, что они могут мне как-то навредить, что им даже такая мысль может в голову прийти. Поэтому все инструкции о безопасности я не очень воспринимала.
Когда мне было лет 9, я возвращалась домой из бассейна, это было днем. Зашла в подъезд, а там стоит парень. Ну стоит и стоит. Когда я зашла в лифт, он зашел вместе со мной. Потом он нажал две кнопки, чтобы лифт остановился между этажами. Я еще подумала, что это очень странно. После этого он сказал мне не кричать, мы вышли из лифта, и он повел меня между этажами. Там на лестничной клетке он меня изнасиловал.
Вы рассказали об этом родителям?
В силу возраста я вообще не поняла, что случилось. Я позвонила маме на работу, она спросила: «Он с тобой что-то сделал»? Я ответила, что нет, ничего. Ну, ведь действительно, он меня не избил, не поранил, я жива и здорова. Почему-то мне не было больно во время изнасилования, поэтому я посчитала, что со мной ничего не случилось.
Дома был старший брат, который объяснил, что за такое «ничего» людей сажают в тюрьму, что это уголовное преступление. Я обдумала это и еще раз позвонила маме, рассказала, что произошло.
Скажите пожалуйста, на дальнейшей жизни это событие как-то отразилось? Может быть, вы стали бояться заходить в подъезд, или ходить куда-нибудь?
Нет, ничего такого. Как ни странно, в этой ситуации меня больше травмировала реакция мамы. Она ничего не объяснила мне, но начала водить по гинекологам. Никакой эмоциональной или другой поддержки я не получила. Родители сами никогда об этом случае не говорили, и сказали, чтобы я никому не рассказывала.
У вас нет детей. Но если бы были, что бы вы изменили в методах воспитания относительно методов ваших родителей?
Я анализировала тот случай, и пришла к выводу, что мне много говорили из разряда, чего не делать. Но никогда не говорили, что надо делать. Например, не заходить в лифт с незнакомцами. А что делать, если он сам зашел? Меня воспитывали в духе безоговорочного подчинения взрослым. Тот парень сказал не кричать — я не кричала. А ведь если бы закричала, скорее всего, он сам бы убежала. Или мне говорили, что меня могут изнасиловать, но я не понимала, что это слово означает. Даже когда это случилось, я не знала, что это и есть изнасилование. Детям надо давать не только инструкции, но и объяснять значения слов. Вот эти моменты я бы обязательно прорабатывала с детьми.
ВАЛЕНТИНА, 54 ГОДА, ДВОЕ ВЗРОСЛЫХ ДЕТЕЙ
Мы жили в маленьком городке, где все друг друга знали. Наш сосед был очень уважаемым человеком — фотографом и писателем. У мамы с ним были очень хорошие отношения. Сейчас мне это кажется немыслимым, но мама отпускала меня с ним вдвоем за грибами, когда мне было лет 15. Никакой угрозы от него я не чувствовала, наоборот, очень доверяла.
Этот сосед фотографировал мой класс на выпускном. Поскольку я жила рядом, я и пошла к нему забирать фотографии. Он был очень любезен, что-то показывал, о чем-то рассказывал. В какой-то момент он начал меня обнимать, целовать, полез под платье.
Я понимала, что происходило что-то ненормальное, но активно не сопротивлялась. В итоге как-то ушла из его квартиры, потом старалась обходить стороной.
Вы рассказали родителям о произошедшем?
Нет, потому что у мамы с ним были хорошие отношения, и мне не хотелось, чтобы из-за меня они испортились. И потом, у меня была установка, что если со мной что-то случилось, то я сама в этом виновата. Не надо было заходить, не надо было так одеваться, не надо было глазки строить.
В дальнейшем вы сталкивались с подобными ситуациями?
Мне всегда казалось, что ничего такого в моей жизни не происходило, что это все где-то с кем-то, но не со мной. Но сейчас вот во время разговора вспомнила много эпизодов, когда все могло бы закончиться плачевно.
Например, в стройотряде я ехала вдвоем с незнакомым мужчиной на машине, и он вдруг остановился посреди дороги под предлогом, что здесь много ягод, и предложил пойти с ним в лес их пособирать. Я согласилась, мы уходили все дальше от дороги, потом вернулись в машину, где он начал домогаться меня. А это какая-то глухая дорога в Сибири, на много километров никого.
Похожая ситуация была еще раз, когда я добиралась на попутках до своего городка.
Позже, когда я уехала поступать в Москву, меня преследовал мужчина в метро, и мне чудом удалось убежать от него.
Это вы уже были не ребенком, раз говорите про стройотряд, институт?
По годам-то я, конечно, уже была взрослая, но умом была ребенком. Со мной никто никогда не обсуждал такие вопросы, воспитывали в духе советской идеологии. Все мои представления о любви и близости основывались на фильмах. Тогда мне и мысли не приходило, что кто-то может повести себя не по-советски.
Вот тоже очень показательный случай. Со своим будущим мужем мы познакомились в стройотряде. Он мне понравился, но я сразу сообщила, что я девушка честная, и до свадьбы ни-ни. Он сказал: «Ну конечно
В конце сезона уже почти все разъехались, молодежи осталось мало. Он зашел ко мне, мы слушали музыку, начали обниматься-целоваться. В какой-то момент я почувствовала боль и поняла, что произошло. Спросила его: «Как же так, ты же обещал, что этого не будет»? На что он ответил: «Ну а ты что, не понимала, к чему все идет»?
А я действительно не понимала, я доверяла его заверению, что он не будет настаивать на близости. Я же понятия не имела, как это все происходит.
А когда у вас появились свои дети, вы обсуждали с ними такие вопросы, старались обезопасить их?
К сожалению, нет. Я понимала, что надо бы, но все время казалось, что и так все хорошо. У нас с детьми всегда были очень теплые и доверительные отношения. Сейчас я понимаю, что очень зря я так думала. К счастью, все обошлось, но с дочерью чуть не случилась беда, когда она была подростком. Во многом это произошло потому, что я не уделяла вопросам безопасности и полового воспитания должного внимания.
ОКСАНА, 35 ЛЕТ, СЫНУ 3 ГОДА
Мы жили недалеко от школы, минут 10 ходьбы. Между домами и школой в ряд стояли гаражи.
В конце первого класса учительница организовала поход с классом. Я шла утром с походным рюкзаком в школу. Вдруг около тех гаражей появился мужчина и сказал, что там за гаражами живой ежик, и он может мне его показать.
Я оставила рюкзак прямо на дороге и пошла с ним. Там лежал сверток из газет, завернутый в пакет. Не могу точно сказать, но мне кажется, из свертка торчало что-то типа ножей.
Я спросила, где же ежик. Мужчина сказал, что это и есть ежик. Только чтобы его не спугнуть, надо тихонько посидеть и подождать. Поставил меня на колени перед свертком, а сам сел позади меня. Потом сказал, что мне надо снять трусы, чтобы ежик точно не испугался.
Я понимала, что это ненормальная ситуация, но от страха не могла пошевелиться. Он снял с меня трусы, начал трогать меня.
Потом вдруг спросил, есть ли у меня с собой нож. Я ответила, что есть в рюкзаке, а рюкзак на дороге. Он попросил сбегать за ним. К счастью, у меня хватило ума взять рюкзак и пойти в школу. Даже не хочу думать, чем это могло бы закончиться.
Вы кому-нибудь рассказали? Учительнице? Маме?
Я тогда опоздала в школу, и учительница отругала меня. Рассказывать перед всем классом о произошедшем было невозможно, меня бы потом затравили. А маме я не могла рассказать, потому что знала, что услышу: «Зачем ты с ним пошла? Ты что, ежиков не видела? Это ж надо быть такой дурой, чтобы пойти с незнакомым мужиком ежика смотреть»! Мне и без того было плохо, чтобы выслушивать еще и ее обвинения. Ей я рассказала гораздо позже, когда моя младшая сестра пошла в школу, и встал вопрос, нужно ли ее провожать. Собственно, мои предчувствия меня не обманули. Именно это я тогда и услышала.
Как вы справились со стрессом? Что помогло?
Когда прошел испуг, и я успокоилась, я начисто забыла о произошедшем. Видимо, психика сама блокирует то, что может нам навредить. Того мужчину я больше никогда не встречала, но за гаражи не ходила, хотя все дети там играли.
У вас сын, как планируете с ним обсуждать вопросы сексуального характера?
Ему три года, и воспитание, в том числе, сексуальное, идет полным ходом. Тот случай ясно показал мне, что знание — сила. Ребенком, который не понимает, что происходит, очень легко воспользоваться. Со мной никто этих вопросов не обсуждал, может быть считали, что еще рано. Как показывает жизнь, рано не бывает.
Я не хочу ждать какого-то возраста, когда уже будет «пора», я знаю, что это ловушка. Если такие вопросы никогда не обсуждались, то начать разговор «об этом» очень сложно, тем более с ребенком противоположного пола.
Проще не делать из сексуальной сферы секрета, а растить в этом знании. Я с рождения называла все части тела так, как они называются. У нас есть книжки о теле в свободном доступе, периодически вместе смотрим картинки, обсуждаем.
Вопросы безопасности поднимаем, сейчас я это делаю на примере героев из книжек. Например, читаем «Груффало», я спрашиваю, почему мышонок не пошел с лисой завтракать? И разворачиваю эту тему. Ненавязчиво, не запугивая, рассказываю, что не все желают друг другу добра, и надо это понимать. Быть вежливым, хотеть помочь другим — это хорошо, но безопасность важнее, и в некоторых случаях не надо быть вежливым, надо уходить или отказывать. Есть книжки Петрановской «Что делать, если…», но пока ему рановато.
Еще я считаю очень важным объяснить сыну, как правильно общаться с девочками. Девочек все стараются обезопасить, и это понятно, по статистике чаще всего пострадавшие именно девочки. Но по той же статистике страдают они от мужчин. Поэтому на родителях мальчиков лежит ответственность, чтобы объяснять, как можно, а как нельзя себя вести с девочками.
МАРИЯ, 40 ЛЕТ, ДОЧЕРЯМ 11 И 15 ЛЕТ
Когда мне было 10 лет, меня отправили в пионерлагерь. Мобильных телефонов тогда не было, и мы бегали звонить родителям по городскому телефону из подсобки сторожа. Он был добрым, никогда не отказывал. Обычно мы бегали стайками, по двое-трое. А однажды так получилось, что я пошла одна. Позвонила папе, сторож завел разговор о чем-то. Потом спросил, можно ли меня поцеловать в грудь. Я разрешила, думала, он так, через одежду будет целовать. А он поднял футболку и начал целовать меня. Потом уговаривал с ним полежать на кровати, но тут уже я опомнилась.
Ходили потом еще звонить?
Ходила. Я не придала никакого значения произошедшему, наоборот, мне было лестно, что такой взрослый мужчина обратил на меня внимание.
Сейчас я думаю, что в 10 лет мне очень важно было получать персональное внимание, а в лагере его не было. Там же вожатым главное, чтобы все были на месте, никакого личного общения не предполагалось. Все строем, все отрядом. И такое внимание со стороны сторожа восполняло этот недостаток. Настолько, что это перевешивало страх и здравый смысл.
И не было понимания, что его поведение ненормально?
Почему-то нет. Хотя почему «почему-то»? Потому что я не знала, что такое педофилия, и что от таких добрых дядечек надо бежать, сверкая пятками.
А родителям рассказали об этом случае?
Нет. Опять же, потому что не придала никакого значения такому поведению. Да и понимаете, время было другое. Мое поколение воспитывалось не родителями, а обществом. Не знаю, как объяснить. Может быть, помните книги и фильмы того времени? В них дети сами объединялись, чтобы решать вопросы жизни и смерти, взять, например «Тимур и его команда». Если что-то случалось, никто не шел к родителям, решали все вопросы сами, как могли, друзей привлекали, но не родителей.
Если бы я поняла, что поведение этого сторожа ненормально, я бы пошла к директору лагеря. Сама, не говоря родителям. Лагерь ведь и был задуман как место, где дети живут без родителей и учатся решать разные вопросы самостоятельно. К тому же, мы были пионерами, а пионеры только так и поступали.
А с вами родители обсуждали вопросы сексуального характера?
Когда мне было лет пять, я спросила, откуда я появилась. Мама ответила: «Из писи». На фоне мам, у которых дети появлялись из животика, она была очень прогрессивной в этом вопросе. К сожалению, это был единственный раз, когда мы обсуждали такие вопросы. Все остальное я узнавала от подружек, что-то додумывала. Подростком ходила в библиотеку, тогда как раз начали появляться тематические книги. Написаны они были коряво, как будто авторы сами стеснялись того, о чем писали, но это хоть как-то восполняло недостаток информации.
А со своими детьми вы что-то поменяли в плане сексуального воспитания?
Конечно! Весь мир поменялся, информации через край, причем у детей к ней тоже есть доступ. Не вижу смысла обходить эти темы стороной. И еще я прикладываю все усилия, чтобы сохранять с дочерьми хорошие отношения, не осуждать, если что-то случилось. Очень ценю, когда они со своими проблемами приходят ко мне. Дети не должны оставаться со своими проблемами один на один.